«По ту сторону смерти» Более редкие типы (продолжение…..)

Назойливое упорство.

Человек, одарённый медиумическими способностями, иногда преследуется умершими, желающими по той или иной причине войти в контакт с физическим миром. И если его желанию не внемлют, то настойчивость, с которой он пытается привлечь внимание, может стать весьма стесняющей. Зачастую умершие способны производить лишь более или менее сильные стуки или шепот и шелест.

Но иногда им удаётся материализовать, например, руку, достаточно крепкую для того, чтобы энергично схватить что-то твёрдое или даже продемонстрировать значительную силу. Участники сеансов особенно рискуют стать преследуемыми таким образом.

Духи-руководители, как их называют, т.е. умершие, которые руководят сеансом, обычно исключают из участия (и очень справедливо) тех, чьи мотивы возвращения на физический план исключительно эгоистичны или неуместны.

Но, имея возможность защищать своего медиума от таких людей, они не способны распространять защиту на всех участников сеанса. Вот так некоторые нежелательные лица, пытавшиеся воспользоваться медиумом, но отвергнутые, привязываются к кому-либо, обладающему медиумическими способностями, в надежде получить от него посредством бесконечных приставаний то, в чём руководители вполне справедливо ему отказали. В книге «Сны и привидения» есть одна история, которая, вероятно, входит в эту категорию.

         Собаки и рука.

После трёх или четырёх сеансов Болтер стал очень беспокойным и не любил спать один; поэтому я однажды решил провести с ним ночь в единственной комнате его хижины. Я был разбужен среди ночи шумом и движением. Дверь была открыта, светила полная луна, освещая всё вокруг как днём. Комнату заполнили большие черные собаки; их было четыре или пять. Они прыгали и, казалось, играли. Одна из них прыгнула на кровать и потёрлась мордой о моё лицо (кровать была низкой, и я лежал с краю).

Поскольку я ко всем собакам питал симпатию, а это чувство рассеивает страх, то я просто поднялся, выпустил их всех и, закрыв дверь, улёгся вновь. Естественно, я думал о них как о собаках в физическом теле, поэтому у меня не было физического страха. Я заснул, но опять проснулся с мрачным чувством, что кто-то стягивал с меня одеяло на пол. Я натянул его, но оно опять стало медленно сползать.

Несколько удивлённый, я вновь натянул его на себя и стал крепко придерживать; думаю, что тут я задремал. Потом я проснулся от ощущения, что одеяло опять стаскивали. Оно ползло, ползло, потом вдруг было резко сброшено на пол. Надо сказать, что на протяжении всего этого явления я несколько раз посматривал на Болтера, который имел вид крепко спящего.

Но на этот раз, испугавшись, я попытался его разбудить, но напрасно. Он спал как убитый. Его обычно бледное лицо теперь походило на мрамор, освещенный луной. После некоторого колебания я натянул на себя покрывало и крепко уцепился за него. Его тут же стали стаскивать с возрастающей силой, и я, теперь уже в конец напугавшись, цеплялся за него изо всех сил, отчаянно пытаясь его удержать.

Для большей опоры я натянул его на голову (или, может быть, просто для того, чтобы спрятаться), как вдруг я почувствовал сверху какое-то давление и движение, подобное движению пальцев – они неуклонно двигались к моей голове. Сходя с ума от страха, я резко отшвырнул покрывало и схватил руку; мгновение я держал её, не отрывая взгляда и онемев от ужаса, а потом отбросил её как можно дальше.

Ничего удивительного: эта кисть не принадлежала никакой руке, никакому телу; она была волосатая и чёрная, с короткими пальцами, длинными когтями, как у хищной птицы, и большого пальца на ней не было! Слишком испуганный, чтобы подняться, я должен был оставаться в кровати; думаю, что после долгих и бесплодных попыток разбудить Болтера я заснул опять.

Утром я рассказал ему о произошедшем. Он сказал, что несколько людей, проводивших с ним ночь, видели эту руку.

«И всё же, – сказал он, – Вам повезло, что Вам не пришлось также увидеть больших чёрных собак!»

Хотя это может быть лишь простым случаем настойчивого преследования, некоторые сопровождающие обстоятельства скорее указывают на какую-то туземную магию – может быть, Болтер нарушил обычай или оскорбил какого-либо туземца и навлёк на себя проклятье, которое и выразилось в этом странном преследовании.

По описанию рука вряд ли принадлежит европейцу, и её изувеченный вид наводит на мысль, что за всем этим скрывалась какая-то неприятная история. Чёрные собаки представляют собой весьма необычную деталь, и это трудно объяснить иначе как магическим мщением. В то же время их кротость не согласуется с этим предположением.

Трудно классифицировать и приключение, произошедшее с капитаном Морганом и описанное Генри Спайсером в книге «Странные вещи, происходящие среди нас».

         Призрак птицы.

Однажды поздним вечером капитан Морган приехал в Лондон в обществе одного друга и поселился в старом доме прошлого века. Капитана проводили в просторную спальню с огромной кроватью на четырёх столбиках. Он лёг и заснул, однако очень скоро был разбужен шумом крыльев и ощущением необычного холода по всему телу.

Он вздрогнул и уселся в кровати. Его глазам представилось необычное видение: это была огромная чёрная птица с распущенными крыльями и красивыми глазами, пылавшими ослепительным светом.

Птица находилась прямо перед ним, злобно пытаясь клюнуть его в лицо и глаза. Она наскакивала так стремительно, что ему было удивительно, как это он мог отражать её решительные атаки руками и подушкой. Во время этого сражения ему пришло в голову, что какая-то птица, принадлежавшая хозяевам дома, вырвалась на свободу и случайно оказалась закрытой в этой комнате.

Птица беспрестанно возобновляла свои атаки с такой яростной злобой, которую невозможно описать; и хотя ему неизменно удавалось их отражать, капитан заметил, что он, тем не менее, ни разу не коснулся своего противника. После нескольких минут сражения храбрый офицер разгневался и, прыгнув с кровати, бросился на неприятеля.

Птица отступила перед ним. Капитан схватил её, толкая свою чёрную противницу, непрерывно махавшую крыльями, к дивану, который стоял в углу комнаты. В ярком свете луны Морган ясно видел, как птица с испуганным видом упала на вышитую обивку дивана.

Лишь почувствовав под собой свою добычу, он остановился передохнуть на одну или две секунды, затем стремительно бросился на чёрную птицу, с которой ни на мгновение не сводил взгляда. К его величайшему изумлению, она, казалось, растаяла под его пальцами. Он схватил только воздух. Напрасно он шарил с лампой в руке во всех углах комнаты, отказываясь верить, что оказался жертвой столь невероятной иллюзии. После долгих поисков офицер лёг опять, и его сон больше не тревожили.

Одеваясь утром, он решил ни коим образом не намекать на то, что видел, а под каким-нибудь предлогом убедить своего друга поменяться комнатами. Ничего не подозревая, тот охотно согласился и на следующий день с отвращением рассказал, как ему пришлось бороться за обладание комнатой с самым необычным и странным существом, какое ему когда-либо приходилось встречать. Это была огромная чёрная птица, которая неизменно расстраивала его попытки схватить её и наконец исчезла совершенно непонятным образом».

Насколько нам известно, в природе не существует птицы, соответствующей данному описанию, хотя её размеры, может быть, несколько преувеличены. Но даже если мы будем рассматривать её как обычный призрак орла или грифа, когда-то принадлежавшего обитателю этого дома, ярость её беспричинных атак не поддаётся никакому объяснению.

Вероятно, это была мыслеформа, созданная кем-то живым или мёртвым (по причинам, известным только ему одному), который хотел помешать кому-либо занять эту комнату и для достижения своей цели избрал столь странное, но эффективное средство. Возможно, это был природный дух, разыгравший непонятную шутку.

Однако яростную злобу призрака в этом случае трудно объяснить. Чтобы с уверенностью высказать своё мнение о подобном приключении, нужно испытать это самому. Оно относится к ряду исключительных случаев, которые с трудом поддаются известной классификации.

Нет сомнения в том, что лица, отваживающиеся сойти с проторённых дорог астрального мира, рискуют столкнуться с исключительными явлениями, так же как и путешественники физического мира – вдали от известных маршрутов.

(Ч.В. Ледбитер «По ту сторону смерти»)